Министерство финансов России объявило о готовности рассмотреть предложения, касающиеся поэтапного внедрения налога на добавленную стоимость (НДС) для предприятий, использующих упрощенную систему налогообложения (УСН). Глава ведомства Антон Силуанов подтвердил, что Минфин «слышит эти предложения» и даст на них ответ. Эти инициативы, представленные Минфином и уже обсужденные в правительстве, вызвали неоднозначную реакцию среди экспертов и представителей деловых кругов.
Среди ключевых изменений, предусмотренных поправками в Налоговый кодекс, которые Госдума приняла в первом чтении 22 октября, значится повышение основной ставки НДС с 20% до 22% начиная с 2026 года, при этом льготная ставка в 10% для социально значимых товаров будет сохранена. Одновременно предполагается значительное снижение порога дохода для «упрощенцев», при котором они обязаны уплачивать НДС, с текущих 60 млн рублей до 10 млн рублей в год. В Минфине поясняют, что данная мера направлена на борьбу с дроблением бизнеса и ожидают, что доля плательщиков НДС среди малых и средних предприятий (МСП) вырастет с 3,6% до 15%. Предполагается, что это принесет в бюджет дополнительные 200 млрд рублей.
Такое резкое снижение порога вызвало серьезные возражения. В частности, на следующий день после принятия законопроекта в первом чтении, правительство обсуждало возможности смягчения предложенных параметров. Александр Шохин, глава Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП), предложил в качестве первого шага снизить порог до 30 млн рублей в год. Представители бизнеса, включая Александра Калинина из «Опоры России», хоть и признают логику правительства в условиях растущего дефицита бюджета, называют это решение «тяжелым» и для крупного, и для малого бизнеса.
Следует отметить, что до 2025 года компании на УСН вообще не платили НДС. Обязанность уплачивать НДС при доходах свыше 60 млн рублей была введена в рамках предыдущей налоговой реформы. Тогда бизнесу предоставили выбор: либо платить полную ставку НДС (сейчас 20%, с 2026 года — 22%) с возможностью вычетов, либо пониженную ставку в 5–7% (в зависимости от выручки) без права на вычеты. Минфин подтвердил, что возможность такого выбора будет сохранена.
Помимо НДС, изменения коснутся и льгот по тарифам страховых взносов для МСП. Льготы сохранятся только для приоритетных отраслей, таких как производство, обработка, транспорт и электроника. Для остальных сфер (например, торговля, добыча полезных ископаемых) будут действовать общие тарифы. Эксперты расходятся во мнениях относительно последствий. Сергей Щелкалин, управляющий партнер департамента налогов и права ДРТ, отметил, что новость «бурно обсуждается бизнесом» в свете предыдущих обещаний о стабильности налоговой системы. Алексей Крылов из ТПП полагает, что рост ставки НДС может негативно сказаться на общем предложении товаров и привести к сокращению числа действующих юридических лиц. Дмитрий Куликов из АКРА прогнозирует краткосрочный инфляционный эффект около 1 процентного пункта и дополнительные доходы бюджета в размере 0,5–0,6% ВВП.
Анна Федюнина из НИУ ВШЭ подчеркивает, что повышение ставки НДС усилит давление как на бизнес, так и на потребителей, хотя масштаб воздействия будет зависеть от отрасли. Она отмечает, что налоговая нагрузка уже выросла с 9,6% в 2017 году до примерно 13% в 2024 году. Ожидается давление на оборотный капитал, поскольку увеличение ставки НДС приведет к росту разрыва между уплаченным и возмещенным налогом. В условиях жесткой денежно-кредитной политики Центробанка, это может серьезно ударить по производителям из-за дороговизны кредитов.
Основное беспокойство вызывает резкое снижение порога доходов для уплаты НДС «упрощенцами». Александр Калинин считает порог в 10 млн рублей слишком низким, что затронет около 20% МСП, или примерно 800 тыс. компаний (по сравнению с 200 тыс., которые платят НДС при пороге в 60 млн рублей). Риски для микробизнеса включают сложности в ведении учета, высокие штрафы за ошибки, дополнительные расходы на бухгалтерию и потенциальные кассовые разрывы. Эксперты, такие как Марина Белякова из Б1, соглашаются, что мера хоть и «понятна», но видится «довольно резкой» и несет риск ухода бизнеса в тень. Алексей Крылов предупреждает, что, хотя это решение будет эффективным в борьбе с дроблением бизнеса, оно может стимулировать использование других схем налоговой оптимизации.
